Кто выдумал «Румынию»
Видимо, не было на планете такой общности, которая была бы более воспетой, более почитаемой, более хвалённой, чем rumîni/румыны (крепостные крестьяне) – так называлось население южнокарпатской страны в XVII – XIX вв. Наверное, не существует румына, который выучив буквы, не писал хотя бы строчку о «вечной Румынии» («România eternă»), о «чуде быть румыном», о «чуде по имени Румыния» («miracolul România») и т.д. «Тема романства румын, – заявляет Шербан Папакостя, румынский историк с высокими научными титулами, – была главной компонентой самосознания румын… Идея романства была элементарным убеждением, которое, может быть, более чем любой другой фактор, объясняет «загадку и историческое чудо (miracol) выживания румынского народа».
«Идея – сила, идея романского начала, – настаивает цитируемый автор, – происхождения румын из воинов и колонистов империи (римской)… направляла всю историю румын».
Более того, «идею романского происхождения» и сегодня пытаются растянуть «во все направления», в том числе и на «значительные части востока нашего континента» (Ş.Papacostea. Cuvînt înainte la Romanitatea românilor. Istoria unei idei. Ed. a II-a . Bucureşti, 1993).
Последняя попытка растянуть к востоку «идею романского происхождения» была предпринята в 1941 – 1943 гг. «воинами и колонистами» И.Антонеску, поддерживаемых отрядами румынских социологов под командой Антона Голопенция (Românii de la est de Bug, vol. I, II. Bucureşti, 2006). Не успели. Дошли лишь до излучины Дона…
Тем не менее, министр иностранных дел Румынии в феврале 2009 г. рассуждал обнадёживающе и заинтересовано о «Румынском востоке…» (Răsăritul românesc). – Ziua, 2.02.2009.
Огромное количество опусов о «român, românesc, România», составленные и опубликованные авторами с различными учеными степенями и из всех областей знаний, намного облегчает нашу задачу проследить распространение слова «rumîn/român» и «România» на юге и, возможно, на востоке от Карпат; установить частоту использования этих слов (если они действительно существовали), прежде всего, в валашских/мунтянских письменных источниках XIV – XVI вв.: официальные акты, хроники; в молдавских текстах: летописи, научные работы, религиозные сборники.
Другие предположения, мнения, выдумки и любительские суждения, высказываемые где угодно и по любому поводу, нас здесь не интересуют.
О попытках представить южнокарпатских жителей, которые известны по документам с названиями басарабы/трансалпины/угровлахи/влахи/мунтяне как, якобы, «румынов» написаны сотни томов и тысячи страниц. Наиболее известный образец подобных писаний – это Romanitatea românilor. Istoria unei idei. Ed. I – 1972; ed. a II-a – 1993 Адольфа Армбрустера. Любопытные могут их перелистать.
Разумеется, огромное количество опусов о «român, românesc, România» (самый объемистый так и озаглавлен Român, românesc, România, вышел в 1983 г. и составлен В.Арвинте), и другие подобные сборники, изданные по данной теме, облегчают, в определённой мере, наше намерение. Не требуется больших усилий, чтобы фиксировать, классифицировать и изучать соответствующие данные, если по этой теме давно, якобы, всё зафиксировано, классифицировано, якобы, изучено и, якобы, установлено: «Românii s-au numit pe ei înşişi români. Şi punctum!» (Румыны назвали самих себя румынами. И точка!). Эта, тысячи раз повторяемая, абсолютно бездоказательная декларация, которой придаются магические свойства, без тени сомнений разделяют все румынские румынологи. Хотя, подчёркиваем: никто никогда не привёл ни одного доказательства в её пользу. В остальном мнения румынских румынологов расходятся, в том числе, когда пытаются ответить на вопрос: Кто выдумал название «Румыния»?
В этой главе, да и в других, не стремимся открыть что-либо новое. В принципе, многое было написано и неоднократно опубликовано. Правда, и новая систематизация и реактуализация уже написанного тоже полезна. Здесь мы стремимся обобщить известные, но также и малоизвестные, данные, составить регистр румынских деклараций о «român, românesc, România», которые лишены даже попыток обоснования. Убедимся…
В 1933 г. румынский историк П.Панаитеску заявил: «Имя румын ‒ от Рима (Roma) ‒ самое достоверное (?) доказательство нашего происхождения, и можем сказать, на основе этого имени, что являемся единственными истинными потомками, среди всех романских народов, которые не отказались от фамильного имени…». Это ‒ образец декларации, сотканной из восторгов, без единого аргумента. Воображаемые родители «румын», т.е. рымлений, как едко называл их Гр.Уреке, удрали из юго-запада Трансильвании и из зоны, западнее Олта в 271 г. н.э. С тех пор и до 1330 г. ‒ более 1000 лет! ‒ никто ничего не знает определённо о выживших в коридоре между Южными Карпатами и Дунаем. Кто они такие? Оставались ли они вообще? Кто им сказал, как их зовут? Откуда известно, что эта зона называлась Цара Ромыняскэ? Кто, в конце концов, и когда, выдумал «Румынию»?
Самый краткий и самый замечательный ответ дал бывший директор Бухарестского института истории Ш.Папакостя. Пытаясь хоть как-то объяснить «сколачивание румынских стран» (видимо, их было много! ‒ В.С.) в XIV в., румынский академик заявляет (неприлично писать: ляпнул ‒ В.С.): «внезапно (spontan) первая из этих стран (южнокарпатская ‒ В.С.) взяла себе (şi-a luat) имя «Цара ромыняскэ»…; второе политическое создание северодунайских румын (???) ‒ речь о восточнокарпатской стране (В.С.) ‒ тоже взяло себе сразу (deîndată) имя «Цара ромыняскэ»… Такая вот наука… Румынская.
По очень просвещённому воображению румынского академика, дело было так. Бестолковое южнокарпатское население мучилось от безделья. И вдруг (spontan) ему стукнуло в голову и оно взяло себе с потолка имя «Цара ромыняскэ». Восточнокарпатское население ‒ более бестолковое! ‒ даже до этого первым не додумалось: также взяло себе уже готовое имя «Цара ромыняскэ». Причём сразу, не мешкая… Таким вот образом были сколочены «цэриле ромынешть» («румынские страны»).
Другие румынские авторы с более скромными титулами и менее категоричные, заметив, что имя «Romînia» случайно появилось в заглавиях некоторых валашских/мунтянских публикаций 40-х годов XIX в., застенчиво попытались объяснить употребление этого названия как следствие революционного движения «пашоптистов» (сорокадесятников). Мотивировка не удовлетворила: название было пропагандистским, искусственным и очень поздним. Все соседние государства давно имели стабильные названия, лишь южнокарпатское государство ещё не знало, как себя именовать.
Академик Е.Стэнеску попытался спасти положение. Он заметил, что «историческое (так опубликовано! ‒ В.С.) название «Ромыния» не принадлежит революционной романтической эпохе пашоптистов, оно более древнее. Оно документируется, чётко и без сомнений, уже в начале XIX в.»…
В 1816 г. в Лейпциге выходит на древнегреческом языке работа Д.Филиппиде История Румýнией. Впервые появляется письменное название Румýния, правда, на древнегреческом языке и за рубежом. Не напрасно Е.Стэнеску констатирует: «Самое большое значение работы Д.Филиппиде ‒ в ее заглавии» (E.Stănescu. Geneza noţiunii de «România» în lumina denumirilor interne, 1968. P. 242).
Но этот факт ‒ придумывание «чуда «Ромыния» зарубежным автором, да так поздно и за границей ‒ лишь в начале XIX в.! ‒ ущемлял национальное чувство румынских румынологов. Углублению этого чувства горечи способствовала и судьба книги Д.Филиппиде: она долгое время оставалась неизвестной валахам/мунтянам. Об этой книге на древнегреческом языке в южнокарпатской стране узнали лишь в 1873 г., когда В.П.Хашдеу упомянул о ней в Istoria critică a românilor (vol. I). Позже, она частично была прокомментирована К.Ербичану, Ал.Филиппиде, Н.Бэнеску, который в 1923 г. перевёл некоторые фрагменты…
В этой ситуации, заключает В.Арвинте, «более не можем говорить о Д.Филиппиде, как о создателе современного имени «Ромыния». Исторические факты (неблагоприятные обстоятельства распространения книги Д.Филиппиде), языковые несуразицы («Rumúnia» у Д.Филиппиде) выступают против этой точки зрения» (V.Arvinte. Român, românesc, România, 1983. P. 33).
Если у В.Арвинте есть возражения относительно выдуманной Д.Филиппиде формы «Rumúnia», то П.Панаитеску, напротив, считает, что «название таким, каким сохранила традиция, это rumun и Ţara rumunească… Так требует дух нашего языка. Romanus дал rumun. Только книжным путем rumîn, означающий «крепостной крестьянин», позже превратился в romîn… Лишь в XIX в. ученые люди последовательно употребляли romîni…» (P.Panaitescu. Interpretări româneşti…, 1994. P. 65).
Следовательно, навязывание romîn в этническом значении ‒ это не результат народного национального сознания, а пропагандистская акция.
Потому что названия ţara basarabă/ţara transalpină/Угровлахия/Валахия/ Влашкя, как южнокарпатская страна называлась в собственных актах и в зарубежных источниках, «не передают народную концепцию о территориальном единстве румынской (якобы) страны» (A.Armbruster, 1993. P. 48).
Независимо от того, что скажут историки, прежде всего, румынские румынологи, необходимо признать, что «название румынского народа, внутреннее, своё, собственное» письменно почти не отмечается (См. E.Stănescu. Premisele medievale ale conştiinţei naţionale româneşti. «Romîn ‒ romînesc» în textele romîneşti din veacurile XV ‒ XVII. Mărturii interne. 1964. P. 968 ‒ 969). В продолжении, цитируемый автор пытается объяснить бедность или, даже, отсутствие письменных свидетельств о терминах romîn, romînesc, Romînia. Хотя он и заявляет, что «исторический период, внутри которого стремится исследовать разные значения терминов romîn, romînesc ‒ особо богат в событиях»,
Е.Стэнеску признает, что «можем изучать «romîn, romînesc» лишь в той мере, в какой они содержаться в письменных памятниках». А первый «письменный памятник», в котором содержится намёк на что-то «rumînească», документируется «лишь в начале XVI века» (Idem. P. 969 ‒ 970).
Уточним. Румынское историческое сообщество пришло к выводу, что страна басарабов/страна трансалпинов, то есть, южнокарпатская страна, возникает в 1330 г. То же сообщество определило, что пресловутое «письмо Някшу», содержащее синтагму «pren ţeara rumînească» написано где-то в 1521 г. Следовательно, около 200 лет, с 1330 г. по 1521 г. ни жители, ни воеводы так и не поняли, как называется их страна: басарабэ?, трансалпинэ?, угровлахэ?… Таким образом, вся идеологическая трескотня о какой-то «царэ ромыняскэ» к югу от Карпат (после 1521 г.) основывается лишь на одном, не самом достоверном, сведении из частного документа.
Разумеется, на Берлинском конгрессе (июнь 1878 г.) Объединённые княжества Молдова (Карпатско-Прутская, без Буковины) и Валахия (плюс Добруджа, подаренная бедным валахам русскими) добились разрешения называться «Romînia». Но она, а это знает весь мир, не называлась так, по меньшей мере, до 24 января 1862 г. Становление нового имени ‒ «Romînia» было результатом пропагандистской кампании, развернутой валашскими/мунтянскими интеллектуалами в 40-х годах XIX века, а не проявлением национального сознания.
Понятия «romîn», «romînesc», «Romînia», «не имея корней в народном сознании, являясь результатом прочтения трудов зарубежных гуманистов, не являются частью автохтонного фонда романского сознания у румын» (A.Armbruster, 1993. P. 204, 205).
При проведении всеобщей бесконечной кампании по прославлению «идеи ‒ силы» (о романстве румын), вызывающе и постоянно нарушается один из основных принципов научного исследования, на которое неоднократно обращает наше внимание румынский историк Лучиан Боя: «Историк должен учитывать наличие фактов и источников; в противном случае, изолированием и выпячиванием лишь одного определённого документа или только одной определённой информации можно «доказать» что угодно и для любой эпохи» (L.Boia. Istoria şi mit în conştiinţa românească. Bucureşti, 2011. P. 215). Можно заявить и навязать что угодно, в том числе и о «глобальном и тысячелетнем романстве румын». Кстати, суть констатации Л.Боя отражена и в молдавском народном творчестве: Ку о рындуникэ ну се фаче примэварэ (Одна ласточка весну не делает). Только «письмом Някшу» невозможно делать «румын». В общем-то можно, конечно, но только «пропагандистских румынов»…
Пресловутое «письмо Някшу» используется всеми румынскими румынологами в неуклюжих попытках скрыть тотальное отсутствие других сведений о «romîn, romînesc» на протяжении 272 лет, до начала XVII в.!
Академик Е.Стэнеску еще в 1964 г. был вынужден признать: «Собственно история, основанная на румынских источниках, терминов «romîn, romînesc» ‒ относительно новая; фактически она открывается одновременно с началом распространения письменности на румынском языке» (E.Stănescu, 1964. P. 971). На самом же деле, с конца XVII ‒ начала XVIII вв., одновременно с составлением мунтянских хроник (cronicile muntene). Упомянутый историк сознает, что его утомительно растянутые размышления не компенсируют отсутствие конкретных фактов. Неоднократно он вынужден признавать «недостаточность внутренних и внешних названий, данных всей территории, заселённой румынами» (Idem. P. 969). В другом месте он подчеркивает: «Отметим довольно большое расстояние во времени между 1521 г. (первое документальное сведение в частном акте о слове «rumînească» в названии страны) и 1602 г. (второе документальное фиксирование того же слова, и тоже в частном акте)… Имея в виду это положение, Е.Стэнеску просит не видеть «в этом проявления неуверенности в употреблении румынского названия страны…». Тем самым, румынский историк просит не обращать внимание на отсутствие доказательств, относительно существования «romîn, romînesc» (Idem. P. 984).
Тем не менее, Е.Стэнеску, как и все остальные румынские румынологи, заявляет решительно и бесповоротно: «Romîn», особенно в форме «rumîn» ‒ это имя, которым называл себя во всей своей истории наш народ» (Idem. P. 969). Как и все остальные румынские румынологи, Е.Стэнеску не приводит ни одного доказательства в поддержку этой пламенной декларации.
Для сравнения: молдавскость молдаван ‒ проявление национального сознания молдаван: этническое имя молдаван, молдовенеск, Молдова документируются с XIII в. в самых разных источниках: в молдавском народном творчестве, в сотнях внешних и внутренних актах, в том числе, в официальных грамотах Молдовы, начиная с 1384 г., в десятках молдавско-славянских историях ‒ летописях, начиная с 1407 г.
О названии «Румыния»…
Независимо от того, что воображает или представляет себе каждый румынский историк или все вместе, слово в форме Rumúnia было выдумано в 1816 г. греком Даниелом/Дмитрием Филиппиде на древнегреческом языке в его книге, вышедшей в Германии, в Лейпциге. Об этой книге влахи/мунтяне узнали лишь в 1873 г.; в Румынии История Rumúniei Д.Филиппиде была издана лишь в 2006 г. (издательство Pegasus Press). Разумеется, Международный конгресс в Берлине (июнь 1878 г.) узаконил, наконец, независимость румынского государства, разрешил правящему классу употреблять название Romînia. Но, южнокарпатская страна не называлась «Румынией» ни в XIV ‒ XVII вв., ни в XVIII ‒ в начале XIX вв. Неверящих просят ознакомиться с многочисленными документами… Прислушайтесь к совету Мирона Костина: Испитайте писания…
Василе Стати, книга «Молдаване — не румыны»
продолжение следует
istoria și filologia moldovenească 